Миф древности происхождения – один из основных исторических мифов, создаваемых в период строительства национальных государств¹. Процесс формирования югославянских народов и государств сопровождался интенсивным историческим мифотворчеством. Как известно, одним из первых мифов такого рода стал иллиризм – романтическая теория, связывавшая происхождения южных славян, прежде всего, хорватов и словенцев, с древними обитателями западного сектора Балканского полуострова². Последующее утверждение сербов в качестве главной движущей силы политогенеза на западе Балкан способствовало формированию теории кровного родства югославянских народов, переселившихся на Балканы в VI в. с закарпатской прародины.

С 1950-х гг. проблема иллирийского наследства на Балканах получила новый импульс к развитию. На этот раз тезис об иллирийском происхождении своего народа взяли на вооружение историки и археологи Албании. Иллиристика стала во второй половине XX в. основным направлением деятельности албанских историков и археологов³. Обосновывалась не только концепция иллирийских корней албанской этноса с упором на автохтонность современных албанцев, но и наличие доиндоевропейского субстрата в иллирийском этносе⁴.

Первое из них – новое прочтение теории иллиризма. Известный боснийский археолог Э.Имамович в своих популяризаторских работах последних лет стремится доказать иллирийское происхождение боснийцев-мусульман⁵. На первый взгляд, концепция Имамовича, подчеркивающая континуитет между древними обитателями региона и южными славянами, реанимирует иллирийскую теорию Л.Гая. Однако, в отличие от Л.Гая, Э.Имамович усматривает иллирийские корни не у всех югославянских народов, а только у боснийцев. Совершенно очевидно, что обоснование автохтонности боснийской общины призвано утвердить ее приоритетное положение в многонациональном государстве, где кроме боснийцев проживают также сербы и хорваты.

Другой разновидностью иллирийского мифа является концепция происхождения косовских албанцев от древних дарданов – воинственного племени, обитавшего на рубеже эр в пределах Косова и республики Македонии. В конце 1960-х гг. известная югославская исследовательница античной истории Ф.Папазоглу выдвинула идею о иллирийской природе древних дарданов и доказывала существование дарданской государственности в доримский период⁶. Иллиро-дарданская проблематика нашла развитие в трудах корифея косовской археологии М.Гарашанина и его учеников⁷. Тезис о происхождении косоваров от древних дарданов был поддержан на рубеже XX-XXI вв. лидером умеренного крыла косовских албанцев И.Руговой, стремящимся добиться независимости Косова мирными средствами. Ругова пропагандировал идею создания независимого Косова как государства Дардании. Была разработана соответствующая государственная символика, создано влиятельное общественное движение, представившее проект дарданской конституции. В целях популяризации историко-географического термина «Дардания», призванного вытеснить сербский по происхождению топоним «Косово», были созданы одноименные коммерческий банк, крупнейший в регионе, и FM – радиостанция. Идея создания дарданского государства поддерживалась албанскими политиками. Смерть И.Руговы затормозила реализацию дарданского проекта, но не сняла его с повестки дня.

В 1980-х гг. оппозиционно настроенные в отношении коммунистического режима СФРЮ словенские публицисты - драматург и академик М.Бор, а также политические эмигранты Й.Шавли и И.Томажич - разработали так называемую венетологическую теорию происхождения словенцев¹¹. М.Бор в результате исследования памятников письменности этрусков и венетов пришел к выводу славянской природе этих древних этносов. Выше упомянутыми авторами была выдвинута гипотеза о складывании в I тыс. до н. э. на обширном пространстве от Бретани до Малой Азии протославянского языкового сообщества, на основе которого позже сформировались славянские народы. Каринтийский диалект словенского языка, согласно мнению М.Бора и его коллег, произошел от языка древних венетов. Венетологи отрицают принадлежность словенского языка к семье югославянских языков и настаивают на его принадлежности к западнославянским языкам, из которых к словенскому, по мнению венетологов, наиболее близки лужицкий, кашубский языки, а также словенский диалект средневековых обитателей Псковщины. В период кризиса Югославской федерации венетологическая концепция нашла приверженцев среди словенских сепаратистов и антикоммунистов, вызвав категорические неприятие коммунистов. Венетология стала в определенном смысле одним из катализаторов размежевания политических сил в Словении¹².

В 1990-х c созданием независимой Словении венетология не утеряла политическую актуальность. Вышедшая в 1996 г. на английском языке книга, объединившая публикации М.Бора, Й.Шавли и И.Томажича по венетологической проблематике, стала своеобразным манифестом словенских евро-интеграторов¹³. С начала 200-х гг. в Словении проходят международные венетологические конгрессы. Главный труд венетологов частично был переведен и на русский язык¹⁴. Кроме того, основные положения книги М.Бора, Й.Шавли и И.Томажича подробно изложены в работе российского венетолога П.В. Тулаева¹⁵. Представители академической науки Словении - историки–славяноведы и лингвисты не вступают в дискуссию с венетологами, полагая их взгляды ненаучными. Дело в том, что никто из корифеев венетологии не имеет специального образования и опыта профессиональной работы по заявленной проблематике. Главным средством борьбы с венето-славянским мифом академические ученые полагают популяризацию научной концепции заселения древними славянами восточноальпийского региона в средствах массовой информации¹⁶.

Между тем, венетология обрела международную известность. Популяризатором венетологической теории за океаном стал А.Амброзич¹⁷. Теория венето-славянской преемственности, разработанная М.Бором и его коллегами, способствовала появлению концепции палеолитического континуитета итало-бельгийского лингвиста М.Алинеи. Согласно мнению Алинеи, уделявшего особое внимание анализу языков этрусков и южных славян, индо-европейцы обитали на Старом континенте с каменного века¹⁸.

На работы М.Алинеи и словенских венетологов опирается постоянно проживающий в Канаде македонский публицист Р.Стефов, настаивающий на континуитете между древними македонянами и современными славяно-македонцами¹9.

Критикуя курганную теорию заселения Европы индо-европейцами в эпоху Бронзы Р.Стефов, сформулированную О.Шрадером и М.Гимбутас, опирается на аргументы английского археолога К.Ренфрю²⁰. Отрицая переселение славян на Балканы в VI в. н.э., Р.Стефов ссылается на слабость археологического обоснования данной теории, выявленную румынским исследователем Ф.Куртой²¹.

Апеллируя к недостаточной изученности вопроса этногенеза древних македонян в академической науке²² и опираясь на непризнанную в международном научном сообществе теорию палео-балканской (догреческой) письменности В.Илиева²³, Р.Стефов рассматривает древних македонян, подобно венетам и этрускам, как автохтонное палео-славянское население Балканской глубинки, по языку и культуре сильно отличавшееся от эллинов, и считает их предками современных славяно-македонцев. Македоняне как этнос, по мнению Р.Стефова, сложились из этнически пестрого конгломерата племен, не имеющего ни эллинской, ни иллирийской, ни фракийской доминанты. Стефов ссылается на работы македонских современных историков, утверждающих ведущую роль в этногенезе древних македонян бригов-фригийцев²⁴.

Македоно-славянская мифологема Р.Стефова конструирует древнее прошлое современной Македонии, опираясь на ренессанс национал-романтических настроений среди части македонской гуманитарной интеллигенции²5. Р.Стефов отстаивает право славянского большинства Македонии на монополию в политической сфере, утверждает право государства, в международных официальных документах до сих именуемого «Бывшая Югославская республика Македония», на историческое название. Публикации Р.Стефова пестрят многочисленными инвективами в адрес греков, как современных , так и древних, которых писатель считает главными историческими врагами македонской независимости.

Таким образом, на рубеже XX-XXI вв. в государствах, возникших на пост-югославском пространстве, прослеживается интенсивный процесс рождения новой национальной мифологии, где особое значение приобретает миф древности. Творцы мифов древности славянских народов, связанных с христианской традицией, склонны к конструированию мифов палео-балканского происхождения своих народов. Интеллектуалы из неславянской этнической среды, а также принадлежащие к мусульманской конфессии, в создании мифов древности нации склонны обращаться к иллирийскому мифу, в наиболее зрелой форме разработанному албанскими историками и публицистами.