Античное общество всегда отличалось разнообразием представлений о загробном мире. Наряду с преобладающим взглядом на смерть как на безвозвратный уход в подземное царство Аида, приверженцы разнообразных культов “умирающего и воскресающего бога” исповедовали веру в бессмертие души, надеялись на грядущее воскресение усопших. Источники позволяют предположить, что таких людей было немало среди солдат римской армии.
Начнем с культа Диониса-Вакха. Позволю себе напомнить читателю о том, что дионисийские сюжеты достаточно часто воспроизводились в специфически военных средствах официальной пропаганды: боевых наградах - фалерах и парадном вооружении в период правления Августа и династии Юлиев-Клавдиев. На фалерах из полудрагоценных камней: халцедона, агата, сардоникса и т.д., а также на парадных шлемах центурионов встречаются изображения младенца Вакха с кифарой и без нее [1]. Известный исследователь античной глиптики О.Я.Неверов полагает, что на фалерах изображался и взрослый Вакх [2]. Кроме того, на фалерах и на воинском снаряжении римлян встречаются изображения Менад - спутниц Вакха-Диониса [3].
М.Фежар объясняет присутствие дионисийских образов на военных наградах и снаряжении тем, что римляне воспринимали стихию боя как своеобразную вакханалию [4]. По мнению О.Я.Неверова, появление Вакха на римских медалях при Августе связано со стремлением последнего сравниться с Александром Македонским. Как известно, Александр во время своего Восточного похода полагал, что повторяет триумфальный путь Диониса [5]. По нашему мнению, дионисийские образы использовались официальной пропагандой прежде всего в силу популярности культа Диониса-Вакха в военной среде.
Археология дает нам многочисленные примеры популярности данного божества в регионах постоянной дислокации войск [6]. Эпиграфический материал свидетельствует о почитании Диониса воинским частями, размещенными в Далмации: СIL III 2728; CIL III 1390 - Burnum (I в.); CIL III 8485 - Bihac (I в.), Imamovic E. Anticki kultni i votivni spomenici na podrucju Вosne i Hercegovine. Sarajevo, 1977, n.155 - Ljubuski (I в.), Imamovic E. n.157 - Ljubuski ( вторая пол.III в.); Imamovic E., n.161 - Skelani (III в.). Из текста надписей известно, что некоторые состоятельные воины за свой счет восстанавливали пришедшие в ветхость святилища Либера-Вакха (CIL III 8485; Imamovic, n.157).
Изображения Либера-Вакха на надгробных памятниках известны из образованной при Веспасиане в Мезии ветеранской колонии Скупи (Vulic N. // Spomenik SKA 1941-1948. N.356). В соответствии с греческой дионисийской традицией бог, воплощающий круговорот жизни и смерти, показан там между двумя виноградными лозами с тирсом в левой руке и гроздью винограда в правой. В погребениях из округи мезийского легионного лагеря Виминация (современный Костолац, Сербия) обнаружены многочисленные глиняные и бронзовые фаллосы - cимволы Либера-Вакха [7].
О популярности культа Либера-Вакха в зоне дунайского лимеса свидетельствует определенный тип растительного орнамента, часто встречающийся на надгробных памятниках из этого региона. Речь идет о виноградной лозе, окаймляющей поле надписи. Часто в нижней части стелы показан канфар с виноградной гроздью [8]. Порой с канфаром - изящным кубком на тонкой ножке и с двумя ручками - на надгробных плитах соседствует плоская чаша - патера (CIL III, 11221 (Карнунт)). Изображения сосудов связаны с греко-италийской традицией жертвенных возлияний в честь умерших.
Иногда рядом с перевернутым сосудом на памятниках изображалось животное Диониса - пантера (RLiO. 1926. Bd.16, n.18 (Карнунт); Mocsy A. Roemische Steindenkmaler aus Savaria. Budapest, 1971. S.66), а также отсутствующие в классической дионисийской традиции павлин (IMS II (Виминаций), 74) или гриф (RLiO 1926. Bd. 16, n.17 (Карнунт)). Павлин в восточных мифологиях известен как символ бессмертия. Не исключено, что изображения павлина рядом с сосудами и виноградной лозой на античных надгробиях послужили прототипом для иконографических образов европейского христианства, где павлин пьет из евхаристической вазы, клюет плоды виноградной лозы [9]. Гриф, присутствующий на античных надгробных памятниках от Августа до поздней античности, является, видимо, заимствованием из месопотамской мифологии, проникшим в Европу через эллинистические влияния [10].
По мнению некоторых исследователей, отголосками вакхических верований являются театральные маски, порой встречающиеся на фронтонах римских стел, принадлежащих военным, на территории Далмации (Cambi N. Stele iz kaznoanticke grobnice u Dugopolju // VAHD. 1993. N 86. S.161, n.4 (округа Салоны); Segvic M. Croatiae schedae epigraphicae Latinae inscriptiones quae in Croatia ab anno 1991 usque ad 1995 repertae et editae sunt // Opuscula archaeologica. 1996. N 20. S.135, n.28. В обоих случаях памятники принадлежат солдатам когорты III Cyrrestarum.). Впрочем, некоторые исследователи видят в театральных масках, украшавших воинские памятники, лишь проявление свойственной солдатам иронии по отношению к загробной жизни [11].
С культом Диониса-Вакха или Кибелы связаны многочисленные изображения Горгоны-Медузы на воинских надгробных памятниках: CIL III 14358(15); CIL III 14358(21); RLiO. 1926. Bd.16, n.29; RLiO. 1926, Bd.16, n.35; RLiO. 1933. Bd.17, n.77; RLiO. 1937. Bd.18, n.63, все - Карнунт; Cambi N., Nadgrobni spomenici.., Tab.1,3.- (Asseria); Cambi N., Stele iz kaznoanticke grobnice u Dugopolju // VAHD. 1993. N 86. , n.1, S.154; etc.. Образ Горгоны-Медузы на надгробных памятниках, возможно, играл охранительную функцию, призванную защищать могилу от разорителей. Вероятно, эту же функцию исполняло изображение змееногой Сциллы на фронтоне памятника легионному всаднику из Карнунта (RLiO. 1926. Bd.16, n.18).
Дионис-Вакх, по всей вероятности. привлекал военных как символ безудержной стихии, вселяющий отвагу в бою, и как воплощение круговорота жизни и смерти, дающее надежду на последующее воскрешение. Думается, с культом Вакха-Диониса и порой сливающегося с ним италийского бога Либера была тесно связана культура винопития, присущая римским легионам в эпоху принципата. Римские воины, будучи в большинстве своем носителями античных ценностей, знали толк в виноградных винах. “Карта вин” легионера была весьма обширна. Винный уксус - смесь вина с водой - в римской армии алкоголем не считался и служил непременным спутником солдату во время марша и на сторожевом посту. После службы солдаты могли промочить горло в таверне, находящейся в гарнизонном поселке, дешевым молодым вином из ближайших провинций. Знаменитые рейнские и мозельские вина появились, вне всякого сомнения, под влиянием находившихся там римских гарнизонов. Дорогие зрелые вина везли из Испании. Южной Галлии. Лучшие вина привозили из Италии: lympa с виноградников Везувия, amine - великолепное выдержанное белое вино, pradzion - с привкусом смолы и т.д.. Вина привозили и хранили в глиняных амфорах и дубовых бочонках, отдельные экземпляры которых были обнаружены археологами при раскопках временного легионного лагеря в местечке Oberaden на Рейне [12]
