Исследуется проблема поиска этнических корней народами западного сектора Балканского полуострова и, в частности, теория иллиризма, превращавшаяся на протяжении XIX-XX вв. интеллектуальными элитами Хорватии и Албании в политическую идеологему.

Во второй половине XVI в. хорватский гуманист В.Прибоевич выдвинул идею о единых корнях обитавших на западе Балкан славянских народов и предположил их происхождение от древнего народа иллирийцев¹, поддержанную впоследствии выдающимися хорватскими мыслителями Ю.Крижаничем и П.Риттер-Витесовичем². Называли себя иллирами и потомки сербов, переселившихся после неудачи антитурецкого восстания в Метохии 1690 г. в дунайские области империи Габсбургов³. Кто-то из числа сербов-репатриантов - посланник Карагеоргия Петровича в Париже Р. Вушинич или литератор С.Попович Текелижа - подсказал Наполеону Бонапарту назвать завоеванное у австрийцев восточное побережье Адриатики Иллирийскими провинциями (1809-1814), чем французский император привлек симпатии славянского населения⁴.

Создателем иллиризма как формы объединительного культурного и политического движения югославянских народов стал хорват Людевит Гай (1809-1872). Выходец из крестьянской семьи, Л.Гай получил хорошее образование и добился известности как славяноязычный литератор, драматург. Став крупнейшим специалистом по изучению славянских языков в университете Граца – одного из старейших не только в Австрии, но и в Европе, он заложил основы сербо-хорватского литературного языка на основе стокавского диалекта, стал родоначальником хорватской прессы. Обладая мощной лидерской харизмой, Л.Гай объединял в созданном им «иллирийском клубе» студенческую молодежь славянского происхождения. В 1839 г. Л.Гай опубликовал серию статей, объединенных общим названием «Кто были древние иллирийцы», ставшую манифестом пробуждавшегося национального самосознания у югославянской интеллигенции и буржуазии в государстве Габсбургов⁵. В этой работе широкий круг читателей открыл для себя иллирийцев - бесстрашных борцов с македонской и римской агрессией, а впоследствии - строителей и защитников Римской империи, выдвинувших из своей среды ряд выдающихся правителей – Клавдия II Готского, Диоклетиана, Константина, Юстиниана…Автор декларировал идею континуитета между иллирийцами и южнославянскими народами. В результате унижаемые в течение многих веков соседними великими державами балканские славяне в момент пробуждения национального самосознания «получили» великих и древних предков, что давало славянам возможность преодолеть комплекс национальной неполноценности.

Став лидером хорватской национальной элиты, Л.Гай поначалу выступал за создание единого государства балканских славян, включая хорватов, словенцев, болгар, во главе с сербами. Иллирийская идеология, пропагандируемая Л.Гаем и его сторонниками, вызывала настороженное отношение великих держав, имевших особые интересы на Балканах. Россия вынашивала планы создания в пределах балканских владений Турции «Великой Сербии» и считала «иллирийцев» австрийскими агентами. Австрийское правительство в свою очередь подозревало Л.Гая и его приверженцев в про-русских симпатиях⁶. Австрийские власти повели борьбу с «иллиризмом» как политическим движением за политическую самостоятельность славянских народов Балкан. В 1843 г. император Фердинанд запретил использование термина «иллиризм» в политической лексике⁷. В то же время наиболее дальновидные представители правящей элиты империи Габсбургов – канцлер К.Меттерних, австрийский губернатор Далмации барон Родич, первый бан автономной Хорватии И.Елачич – в кризисный для государства момент привлекли Л.Гая к сотрудничеству и способствовали превращению «иллиризма» в движение за культурно-национальную автономию хорватов. Во время революции 1848 г., принесшей Хорватии права автономии, Л.Гай был включен в состав триумвирата под руководством И.Елачича. Высокая карьера Л.Гая прервалась внезапно и, вероятно, не без участия внешних сил. Во время переговоров от лица имперских властей с сербским принцем Милошем Обреновичем в июле 1848 г. Л.Гай был обвинен сербской стороной в вымогательстве взятки. Факт вымогательства со стороны Л.Гая доказать не удалось, но его репутация как публичного политика была навсегда испорчена. Поражение революции 1848 г. привело к свертыванию либеральных реформ и ликвидации иллиризма как общественно-политического движения⁸.

Уже в середине 1840-х гг. лингвисты доказали несостоятельность тезиса об авохтонном происхождении балканских славян⁹. Объединительная идеология, лишившаяся иллирийских корней и обратившаяся в дальнейших поисках общеславянской прародины к дунайско-карпатском региону, нашла последующее выражение в концепции австро-славизма И.Штроссмайера.

Между тем иллиризм как теория, объясняющая происхождение югославянских народов, не исчез. Потеряв популярность в научном мире империи Габсбургов, иллиризм оказался воспринят некоторыми британскими авторами, волею судеб вовлеченными в водоворот балканских событий второй половины XIX в. Теорию Л.Гая об иллирийском происхождении южных славян популяризировала в своих книгах английская путешественница Э.Спенсер, посетившая европейские владения Турции в преддверии Крымской войны¹⁰.

Наиболее ярким британским представителем теории иллирийского происхождения южных славян оказался Артур Эванс (1851 – 1941), известный читательской аудитории прежде всего как выдающийся археолог, первооткрыватель минойской цивилизации. Увлеченный антиковед и страстный путешественик, А.Эванс в первой половине 1870-х гг. несколько раз посетил балкано-дунайский регион. Здесь он нашел неисчерпаемое поле деятельности, по сути дела не паханую целину для археолога-антиковеда и проникся идеями иллиризма¹¹. В 1875 г. Эванс оказался невольным свидетелем антитурецкого восстания сербских крестьян на территории Боснии. Это восстание оказалось искрой, из которой разгорелся Балканский кризис – один из острейших геополитических кризисов второй половины XIX в.

В 1876 г. Эванс на собственные средства опубликовал свою первую книгу в жанре путевых заметок, проникнутую горячим сочувствием к борьбе югославянских народов, надеждой на освободительную миссию Австро-Венгрии и живым интересом к богатейшему культурно-историческому прошлому региона¹².

Книга А.Эванса возымела на Родине эффект разорвавшейся бомбы. Содержавшая в ней информация о самоотверженной войне балканских христиан против террора турецких войск и боснийских беев коренным образом расходилась со сведениями, сообщаемыми в газеты из британского Foreign Office. В Великобритании развернулось движение в поддержку борьбы балканских народов. В глазах общественного мнения А.Эванс - в то время совсем молодой человек и мало кому известный преподаватель колледжа - моментально обрел репутацию авторитетного и независимого эксперта в балканских делах. Фрагменты о зверствах турок и бедствиях христианского населения Боснии из книги А.Эванса цитировал в своих публичных выступлениях лидер английских либералов У.Гладстон, сделавший критику протурецкой позиции консервативного кабинета Б.Дизраэли одной из главных тем в период своего пребывания в оппозиции¹³.

Эванс вошел в руководство общественного Фонда, созданного в поддержку балканским беженцам, получил предложение от влиятельной либеральной газеты “Manchester Guardian” стать ее собственным корреспондентом на Балканах. Своими публикациями, а в период с 1877 по 1881 г. он на основе личных наблюдений опубликовал свыше 200 статей и заметок , посвященных событиям в Боснии, Черногории и Албании, А.Эванс формировал общественное мнение в пользу балканских повстанцев¹⁴. Действуя на свой страх и риск, «сумасшедший ангичанин», как его прозвали в Рагузе-Дубровнике, контактировал с сербскими партизанами, вел переговоры от лица британской короны с осажденными в горах беями, передавал горячие сводки с турецко-черногорского фронта и т.д. В 1878 г. А.Эванс издал вторую книгу о балканских событиях, где представил выборку из своих публикаций в «Манчестер гардиан»¹⁵. Действуя по проверенному сценарию, автор представил читателям крепкий коктейль из остро актуальных политических репортажей и увлекательных археологических изысканий в незнакомых для образованных европейцев уголках Балкан. А.Эванс всерьез задумывался о дипломатической карьере, поскольку шли разговоры о назначении его британским консулом в Дубровнике.

Звезда А.Эванса как политического публициста стала закатываться после Берлинского конгресса 1878 г.. в соответствии с решениями которого турки ушли из Боснии-Герцеговины, а им на смену пришли австрийцы. Публикации Эванса перестали в прежней мере будоражить британцев, склонных полагать, что Балканский кризис справедливо разрешен, а уже начинался англо-бурский конфликт в южной Африке... Между тем неугомонный журналист писал в своих репортажах о произволе новой администрации, о возобновлении партизанской борьбы теперь уже с австрийцами. Эванс потерял расположение высокого покровителя У.Гладстона, который в преддверии грядущих парламентских выборов полагал, что балканская тема себя исчерпала. Близкое знакомство с антиавстрийским сопротивлением в Боснии все более убеждало молодого историка в том, что оно не имеет широкой социальной базы и в значительной степени инспирируется Белградом. Нарастало разочарование в смысле собственной журналистской деятельности. В конце концов, будучи задержан австрийским военными властями в мятежном сербском районе Боснии, Эванс попал в тюрьму и после месячного заключения был выслан на Альбион как persona non grata.

Вернувшись в Англию, А.Эванс навсегда ушел из политики, но сохранил сочувственный интерес к балканским славянам. В серии монографий по античной археологии Балкан, опубликованных в первой половине 1880-х гг., британский ученый продолжал отстаивать иллирийскую теорию происхождения южных славян¹⁶. С конца 1880-х гг. интересы А.Эванса переключились на минойскую тематику и он больше не возвращался к иллиристике.

Хотя концепция иллирийского происхождения южных славян находила приверженцев в научном мире и далее¹⁷, тема славянского иллиризма исчерпала себя в межвоенный период. Интерес к вопросу ограничился кругом хорватских иммигрантов в западной Европе и США.

С 1950-х гг. проблема иллирийского наследства на Балканах получила новый импульс к развитию. На этот раз тезис об иллирийском происхождении своего народа взяли на вооружение историки и археологи Албании. Иллиристика стала в то время основным направлением деятельности албанских историков и археологов¹⁸. Обосновывалась не только концепция иллирийских корней албанской этноса с упором на автохтонность современных албанцев, но и наличие доиндоевропейского субстрата в иллирийском этносе¹⁹. Усилиями выдающейся югославской исследовательницы дославянской истории региона Ф.Папазоглу была представлена версия истории древней Иллирии IV-II вв. до н.э. как единого государства²⁰.

Теория иллирийского происхождения албанцев, а также предложенный Ф.Папазоглу проект более чем двухвекового существования иллирийского государства были оспорены рядом историков и археологов СФРЮ. В развернувшейся дискуссии по поводу того, кто же такие были иллирийцы proprie dicti, то есть изначальные иллирийцы, югославские ученые в большинстве своем пришли к мнению, что иллириями изначально называлось небольшое племя, обитавшее к северу от Охридского - в древности Лихнидского - озера²¹, а доантичная Иллирия – западный сектор Балкан - была заселена смешанными в этническом плане племенами²².

Отрицая автохтонность албанцев на ионийско-адриатическом побережье, югославские исследователи опирались также на выдвинутую еще в межвоенный период немецкими филологами теорию дако-мезийского происхождения албанского языка²³. В соответствии с этой точкой зрения прародина албанцев находилась в центральном секторе Балкан.

Современная наука неопровержимо доказала наличие иллирийского субстрата в албанском языке²⁴, но, с другой стороны, теория о центральнобалканском регионе как одном из возможных очагов формирования албанского языка не была опровергнута.

Проблема центральнобалканских корней албанцев неожиданно обрела острополитическую актуальность в начале 1980-х гг., когда обострились межэтнические отношения в крае Косово. Требовавшие превращения автономного края в республику, косовские албанцы апеллировали к аргументам историко-археологического характера. Было обращено внимание общественного мнения на то обстоятельство, что древняя область Дардания, существовавшая в в III в. до н.э. – VI в.н.э на территории современного Косово и западной части республики Македонии, с точки зрения как албанских, так и югославских исследователей была заселена иллирийцами-предками албанцев²⁵. Между прочим, движение за национальное самоопределение албанцев в период Балканского кризиса 70-х гг. XIX в. началось именно в Косово с создания Призренской лиги²⁶. В сознании сегодняшних албанцев Дардания, исторически разделенная на косовский и македонский сектора, воспринимается как один из очагов возникновения нации.

Драматизм ситуации заключался в том, что край Косово занимает особое место в исторической памяти и сербов. Именно здесь в 12 в. зародилась сербская государственность. Трагический исход битвы на Косовом поле 15 июня 1389 г., предрешивший судьбы Балкан на пять веков, породил в сознании сербского народа мифологему «национальной голгофы». С Косовым связана также мифологема сербского «исхода» из Метохии в империю Габсбургов после поражения антитурецкого восстания 1690 г.

На IX съезде Союза коммунистов Сербии в мае 1982 г. косовский вопрос рассматривался как один из основных. Руководство республики провозгласило в качестве официальной точку зрения, согласно которой косовские албанцы объвлялись некоренным населением края. Албанский филолог из университета Приштины И.Айети, придерживавшийся идеи автохтонного, то есть иллирийского происхождения косовских албанцев, был вынужден с высокой партийной трибуны отстаивать свои убеждения перед обструкционистски настроенной аудиторией²⁷.

Начался пересмотр взглядов на древний период истории Косово, прежде признававшийся югославским исследователями иллирийским. В 1986 г. в соответствии с политической линией республиканского руководства прошла серия научных конференций под эгидой Сербской академии наук, посвященных проблеме этнического происхождения албанцев²⁸. На этих конференциях большинство выступавших, за исключением ведущих специалистов по данному вопросу М.Гарашанина и Ф.Папазоглу, не приводя весомых аргументов, высказались против иллирийской принадлежности древних дарданов. М.Гарашанин сформулировал компромиссную точку зрения, согласно которой запад Дардании признавался иллирийским, а восток - фракийским²⁹. Обострившиеся албанско-югославские противоречия проявлялись и в форме ожесточенных инвектив, которыми обменивались в те годы иллиристы обеих стран³⁰. Несколько эксцентрична точка зрения по проблеме этнической принадлежности древних дарданов, выраженная современным российским лингво-географом С.Дардой. В его работе «Пояс мира» предпринимается попытка возрождения славяно-иллирийского континуитета³¹.

В 1990-х г. после распада союзной республики Югославии иллиризм в его дарданском варианте стал идеологическим обоснованием борьбы наиболее радикально настроенных политических сил албанцев Косово и Македонии за выход из состава славянских государств и создание собственной политической структуры.

Разгоревшись в начале 1980-х гг., дискуссия об этнических корнях албанцев придала новый импульс иллирологическим исследованиям. Иллиристика, как то было в первой половине XX века, вновь привлекла внимание ученых из европейских стран³². Заметную роль в современной иллиррологии играют научные коллоквиумы в Клермон-Ферране и Шантилли (Франция), проводимые под руководством П.Кабане³³. Тогда как сербские исследователи до сих пор не вовлечены в деятельность международного иллирологического научного сообщества, специалисты из Албании и бывших стран Югославии - Хорватии, Словении, Боснии принимают в ней активное участие. Хотя развитие иллиристики затруднено тем обстоятельством, что иллирийский язык был бесписьменным и потому иследователи оперируют почти исключительно топонимическим ономастическим материалом, и до сих пор не ясно, существовали ли иллирийцы как единая этническая общность в масштабах всего западнобалканского сектора, можно надеяться, что международное научное сообщество с участием всех заинтересованных сторон внесет посильный вклад в изучение албано-иллирийской проблемы и тем самым поможет разрешению одного из острейших геополитических конфликтов современности.